Долго шла я по неровным тропинкам через Леса и Болота, вспоминая сладкий чай да деловитого Сеньку. Как-то быстро начало темнеть, потому я решила прибавить шагу. Это создавало больше шума и увеличивало вероятность нападения монстров, но мне очень хотелось как можно быстрее добраться до Альбинара. В очередном Лесу, который означал середину пути, вокруг меня вдруг зашелестели кусты и затрещали ветки под чьим-то весом. Ну, думаю, доигралась. Никогда ещё у меня не было столько адреналина в крови! Сердце бешено билось в груди. Я схватилась за лямки рюкзака и бросилась бежать изо всех сил.
- Держи её! – кому-то приказал громкий хриплый голос.
Значит это не монстры. Значит их не меньше двух. Страшно… Оказалось, что это разбойники решили, что у меня в рюкзаке есть что-то стоящее. Я была уверена, что ничего объяснить или доказать не успею. В рюкзаке не было ничего, кроме моих записей, которые представляли ценность лишь для меня. Их бросить я не могла, потому что в таком случае всё путешествие в Авалон оказалось бы напрасным. Благо Лес оказался небольшим. Вскоре я увидела свет впереди. Мираж? Скорее всего, но другой надежды у меня не было. Если там кто-то добрый, то мне поможет, а если такой же вор, то вдруг они между собой подерутся, и тогда у меня появится шанс тихонечко улизнуть. Выбежав за последние деревья, я вдруг остановилась как вкопанная. На меня бежал внушительных размеров орк с не менее внушительным мечом в руке. А вы когда последний раз молились? Я просто закрыла глаза. Потом крики, звон оружия, стоны…
- Что стоишь? Иди к костру, погрейся, - полуприказным тоном проговорил мой спаситель.
- Спасибо, - еле слышно ответила я.
- С каких это пор эльфийки одни ночью по дорогам бродят? – поинтересовался орк.
- Я спешила домой из Авалона. Была в гостях у Дочери ветра, собираю истории из детства местных жителей, – по слогам выговорила я.
- Из детства, говоришь? Ну, что ж, ночь длинная, слушай мою историю, - ответил ТОЛСТЫЙ МАЧО. - Из садика меня всегда забирала мама. Вот шли мы как-то раз домой и я, как всегда, делился впечатлениями от прошедшего дня. С кем игрался, чем кормили… На этот раз я с гордостью заявил маме, что влюбился в девочку из своей группы. Рассказал, что зовут её Алиной, что она очень хорошая, и что любовь у нас взаимная. Мы собирались пожениться на следующий день и жить вместе. Мама, мягко выражаясь, была в шоке. Она и не подозревала, что я у неё попрошу. Я уже тогда был приучен ковать железо, пока горячо. Вот я и попросил маму родить нам ребёночка. У мамы, конечно, глаза на лоб полезли. Она еле выговорила что-то типа: «Пусть Алина тебе и рожает», но я не сдавался. Я прикинул, что к чему и сказал: «Ну, ты что, мама, она же маленькая и глупенькая, у неё ничего не получится! Так что придётся тебе нам ребёночка рожать»
- Первая любовь! Как это мило, - сказала я, обняв бумаги. - Если бы всё было так просто.
-Всякое бывает: и сладкое, и горькое, - ответил ТОЛСТЫЙ МАЧО, - Кстати, об этом. Завезли как-то раз в нашу глушь красивые коробочки с надписью «Бебемикс». Я как её увидел, так глаза заблестели. Я быстренько закатил истерику, мол «Мама, купи, там вкусно!». Мама долго, но безуспешно, пыталась убедить меня, что это гадость, и кушать я этого не стану. Пока я бился в истерике, вся очередь с осуждением смотрела на жадную мамашу. Но, как известно, материнское сердце - не камень. Я победил. Пришлось взять с меня обещание, что я всё съем и купить заветную коробку сладостей. Вот счастья-то было! Но дома меня ожидало ужасное разочарование. Я никогда не ел ничего отвратительнее. Вкус этой гадости преследует меня всю жизнь.
- Ну, а слово-то хоть сдержал? Всё съел? – с улыбкой поинтересовалась я.
- Нет, эту гадость доесть было невозможно, - скривив лицо от отвращения ответил ТОЛСТЫЙ МАЧО.
- Ты уже очень давно играешь, что можешь сказать о Смутных Временах? – я задала очередной вопрос.
- Тут играет от силы человек сто и у каждого по двадцать мультов, так что СВ такой, как раньше, уже не существует. Я играю в свою игру. – Ответил Мачо.
- В какую же? Как она отличается от основной игры? – удивилась я.
- Моё официальное заявление выглядело примерно так: "Для всех тех, кто не в нашем клане. Во-первых, про отбивы: за 2 минуты до начала боя наш клан будет массово нападать на вас мультами. Во-вторых, про замки: мы будем назначать каждые три минуты и 1 секунду атаки на все замки, падать по тайму и снова назначать и так до бесконечности. Союзы и прочее готов выставить всем, кому надоела скука в политике СВ. Те кланы, которые хотят спокойно отбивать локации, должны будут платить лично мне по 5 дт с каждого отбива. Такова новая политика Тилимилитрямбии. Ждем соратников и желающих просто играть, а не вжимать два блока один удар. Всегда Ваш, ТОЛСТЫЙ МАЧО.» Вот так я играю. Отличается моя игра свободой, незашоренностью и возможностью быть, а не существовать, - объяснил орк.
- Всё это, чтоб расшевелить игру? И многие платили? Или, может, до сих пор платят? – в недоумении затараторила я.
- Я же уже сказал, что игры больше нет. Я играю по своим правилам. Платили, платят и будут платить! Броню мне купили за шесть тысяч дукатов, драконов постоянно покупают, оплачивают лечение травм, – гордо заявил орк.
- А кто дань несет, не скажешь?
- Нет, - отрезал он.
- Я так понимаю, раз ты живёшь тут в шоколаде, то тебя вообще не волнует, кто играет, у тебя же своя игра... Даже если вообще все играть перестанут, ты всё равно будешь тут?
- Да! В моём гимне так и написано:
«Ведь пока в СВ играет
Хоть единственный игрок,
Не погаснет, не растает,
В душе людей огонек»
Написал я его года три-четыре назад, но он до сих пор актуален.
- Может напоёшь? – попросила я.
ТОЛСТЫЙ МАЧО улыбнулся и тихонечко забасил гимн Смутных Времён…

…и неожиданно сквозь сон…

- Просыпайся, соня! Солнце давно встало! – разбудил меня ТОЛСТЫЙ МАЧО.
- Ой, как это я так? – растерянно вскочила я, - Неужели уснула? Как в детстве под колыбельную.
- Собирайся, провожу тебя до Альбинара, а то опять какие-нибудь приключения сыщешь на свою... Хм... Голову, – ответил орк.
Я быстренько подобрала все свои бумажки, засунула их в рюкзак и, еле поспевая, ведь его шаг как моих два, а то и три, побежала за ТОЛСТЫМ МАЧО.

To be continued…